Мы, по сути, делаем только первые шаги, нащупывая направления развития экономического строя современного
Казахстана: будет ли это чистой воды капитализм или нечто смешанное, а, может, и вовсе какая-то своя новая модель экономического устройства с «казахстанской специфичностью».
Странам Запада на подобные процессы понадобилась не одна сотня лет, странам
Востока – многие десятилетия.
Но, пока, можно констатировать, что модель нашего экономики четко не оформилась. Да, демонополизация и развитие рыночной конкуренции декларируются и находят отражение в правовом поле. Однако, на практике, сохраняется значительный перекос в сторону государственного участия.
Мы, по сути, делаем только первые шаги, нащупывая направления развития экономического строя современного
Казахстана: будет ли это чистой воды капитализм или нечто смешанное, а, может, и вовсе какая-то своя новая модель экономического устройства с «казахстанской специфичностью».
Странам Запада на подобные процессы понадобилась не одна сотня лет, странам
Востока – многие десятилетия.
Но, пока, можно констатировать, что модель нашего экономики четко не оформилась. Да, демонополизация и развитие рыночной конкуренции декларируются и находят отражение в правовом поле. Однако, на практике, сохраняется значительный перекос в сторону государственного участия.
Направления развития экономического строя современного Казахстана сегодня определяют в большей степени квазигосударственные корпорации – национальные компании и политико-экономический вектор на централизацию экономики. И даже казахстанский законодатель зачастую нацелен на то, чтобы отстаивать интересы именно квазигосударственных компаний.
Недавно подписанный Главой государства «Указ о мерах по либерализации экономики», даёт явный сигнал о векторе движения в направлении развития конкуренции, сокращения государственного участия в экономике, снижения издержек бизнеса и протекции данных принципов со стороны государства. Но, указ не охватывает все сферы экономики, оставляя «в подвешенном состоянии» такие отрасли, как, например, железнодорожная.
Еще в начале 2000-х годов в программах развития отрасли и законодательстве были определены конкретные меры по её реформированию и открытию доступа частных перевозчиков к услугам магистральной железнодорожной сети. Мы писали об этом неоднократно.
По истечению почти четверти века, экономика получила гибридную модель, например, рынок железнодорожных перевозок с сохранением монопольной власти Нацкомпании и, по сути, показательным доступом на рынок двухчастных грузовых перевозчиков, совокупная доля рынка которых составляет около 5%.
Согласитесь, что-то вроде «потемкинских деревень».
Но, такая кривая реализация не решает системных проблем отрасли.